«Бизнес-журнал» опубликовал интервью с одним из ведущих российских регионоведов, доктором географических наук, директором региональной программы Независимого института социальной политики и автором политико-социально-экономической концепции «Четыре России» Натальей Зубаревич о перспективах российских регионов в 2016 году и возможностях роста в условиях высокой долговой нагрузки и сокращающихся трансфертов из федерального бюджета.

Какова сегодня ситуация с региональными финансами? Насколько увеличилась закредитованность субъектов РФ за 2015 год?

— Этот вопрос также связан с проблемой плохих институтов. Бюджетный кодекс РФ запрещает налагать на регионы дополнительные расходные обязательства без дополнительных источников финансирования. Так называемые майские указы президента России, подписанные в 2012 году и касавшиеся повышения заработной платы бюджетникам, не подпадают под действие кодекса. Выполнение этих указов привело к дестабилизации бюджетов регионов, поскольку на них — а не на «федералов» — легла основная нагрузка. Выполнение указов финансировалось регионами на 70% в 2013 году и на 80% в 2014‑м. Причем им приходилось это делать в условиях торможения экономики и низких темпов роста доходной части. Последствия печальны: в 2013‑м дефицит региональных бюджетов вырос в три раза. Пришлось занимать, и темпы роста долга регионов и муниципалитетов в 2013–2014 годах были чудовищными. На начало ноября 2015‑го долг составил 2,5 трлн рублей — фактически 35% собственных доходов консолидированных бюджетов регионов (без учета трансфертов). В шести регионах долг превысил собственные доходы консолидированного бюджета, в 12 составил более 80% доходов, еще в 19 — от 60 до 80%.

Ситуация критическая, поэтому Министерство финансов в 2015 году вдвое увеличило объем дешевых бюджетных кредитов регионам (по ставке 0,1% годовых), чтобы они хотя бы частично заместили дорогие кредиты коммерческих банков. Основной объем кредитов выдан Сбербанком и ВТБ. Но поддержка Минфина не слишком помогла: долг продолжал расти, хотя и не так быстро (на 5% за январь–октябрь 2015‑го). При этом доля коммерческих кредитов в структуре задолженности сократилась несущественно — с 45 до 38%. Пока можно сказать, что регионы получили анестезию, а не лечение.

— Летом 2015 года произошел первый дефолт российского региона: Новгородская область не смогла в срок погасить кредит ВТБ. Не ждет ли нас серия новых дефолтов в 2016‑м?

— В нашей системе «настоящий» дефолт региона невозможен. Дефолт Новгородской области был чисто техническим. Власти региона просрочили выплаты, потому что долго искали, где бы перекредитоваться. И в конце концов договорились с ВТБ. История про американский город-банкрот Детройт и его дефолт — это не про Россию. У нас нет автономии регионов и муниципалитетов, поэтому нет и самостоятельной ответственности по долгам. Федеральные власти будут помогать и разруливать проблемные ситуации.
Резкие движения

— Каким образом регионы в ушедшем году наращивали доходную часть?

— За три квартала доходы бюджетов регионов выросли на 8% благодаря росту поступлений налога на прибыль. Но надеяться, что этот рост будет стабильным, нельзя. Более того, он может даже негативно повлиять на местные бюджеты в новом году. Дело в том, что рост поступлений налога на прибыль отчасти обусловлен сильной девальвацией рубля в конце 2014 года: крупные компании-экспортеры накопили большие остатки на валютных счетах и получили дополнительную прибыль из‑за изменения курса. А налог на прибыль рассчитывается по базе предыдущего периода (в данном случае — по более благополучному 2014 году), поэтому многие крупные компании переплатили его в 2015‑м, и бюджетам регионов в дальнейшем придется возвращать переплату.

Рост поступлений налога на имущество обусловлен повышением ставок, что привело к усилению налоговой нагрузки на бизнес в условиях кризиса. А это тоже не хорошо. Значительно медленнее росли поступления главного налога для подавляющего большинства регионов — на доходы физических лиц (рост на 5%), а также трансфертов (менее чем на 2%, без учета Крыма — на 4%). Динамика в целом по региональным бюджетам не отражает сильных местных различий: в 23 регионах доходы бюджетов сократились, а в пяти выросли очень существенно — на 20–54%. Расходы консолидированных бюджетов за три квартала 2015 года увеличились только на 4%; отчасти это связано с более ответственной политикой регионов.

— Как регионы затягивали пояса?

— Прежде всего режутся несоциальные статьи: в 33 регионах сократились расходы на национальную экономику, в 50 — расходы на ЖКХ.

Но и «социалка» уже тоже пошла под нож: на образование стали меньше тратить в 32 регионах, на здравоохранение — в 15, на социальную защиту населения — в 10. Особой «антисоциальной» политикой отличается Москва: при росте доходов ее бюджета на 11% расходы на национальную экономику увеличились на 26%, в том числе на транспорт — на 31%, на дорожное строительство — на 77%; при этом сократились расходы на ЖКХ (на 8%) и на социальные цели. Расходы бюджета на здравоохранение снижены на 8%, в том числе на стационарную и амбулаторную медицинскую помощь — на 20–24%, на культуру — на 12%, на пособия населению в сфере социальной защиты — на 10%. А вот траты на образование выросли — но только за счет увеличения расходов на детские дошкольные учреждения в 2,8 раза (в основном это строительство новых детских садов). Видимо, в мэрии решили сделать ставку на стимулирование рождаемости и решение транспортных проблем. Автомобилистам должно быть приятно…

Есть и экзотические примеры противоположного свойства: в Брянской области затраты на социальную защиту населения увеличились за три квартала 2015 года на 66%, в том числе на пособия населению — на 79%. И это несмотря на значительный долг и дефицит бюджета области. Объяснение этого феномена простое: выборы губернатора способны порой творить чудеса (в сентябре 2015 года главой региона был избран Александр Богомаз, которого за год с лишним до этого президент России назначил врио губернатора. — Прим. ред.).

— Какие регионы отличились в деле привлечения инвестиций?

— В целом инвестиции по стране падают третий год подряд. За три квартала 2015‑го они сократились более чем на 5% к тому же периоду предыдущего года. Сокращение произошло в 51 регионе. Территориальная структура инвестиций в России такова: 15% получила Тюменская область с автономными округами (нефть и газ — по-прежнему «наше всё»), 9% — Москва, по 3–4% — Московская область, Республика Татарстан, Санкт-Петербург, Краснодарский и Красноярский края. На Дальний Восток пришлось только 7% инвестиций, там они падают третий год подряд, если не учитывать нефтегазодобывающий Сахалин. Так что нам всем уже пора перестать рассказывать про «поворот России на восток»…

— Возможно, малый бизнес, который традиционно лучше всех адаптируется к кризисам, может отчасти демпфировать социальные проблемы и стать драйвером экономического роста? Тем более что у региональных властей есть определенная свобода рук для корректировок местного налогового климата в отношении МСБ…

— К сожалению, налоговый климат задается в основном федеральными правилами игры, а потому, если честно, в России он плох везде. Наибольшая концентрация малого бизнеса наблюдается в двух крупнейших агломерациях страны, потому что именно там выше всего платежеспособный спрос.

Если оценивать роль малого бизнеса в доходах бюджетов регионов, то наиболее высок его вклад в Калининградской области (13% за три квартала 2015 года при среднем показателе по РФ 4%). Выше среднего доля доходов от малого бизнеса также в приграничных регионах Дальнего Востока и на юге страны. Но это совсем не значит, что там малому бизнесу живется легче. Просто люди нередко занимаются предпринимательством от безвыходности, поскольку другой работы чаще всего нет вообще.

Тут важно добавить еще вот что (ни региональные, ни федеральные власти этого в большинстве своем не осознают): малый бизнес лучше вообще не рассматривать как источник поступления налогов в бюджет, основная его функция — создавать занятость! Да, он хорошо адаптируется к внешней конъюнктуре, но и страдает в кризис сильнее других, поскольку у него нет запаса прочности, как у крупных компаний.

Что ждет российские регионы в 2016‑м?

— Позитивным результатом для них станет уже удержание основных экономических параметров хотя бы на уровне 2014 года. Негативный прогноз предполагает ухудшение социально-экономической ситуации. Так или иначе продолжение падения цен на нефть не может до бесконечности компенсироваться снижением курса рубля. А следовательно — федеральный бюджет не сможет постоянно балансироваться только благодаря этому. Он уже в дефиците, и дефицит будет только расти. А это влечет за собой большие риски для трансфертов, адресованных субъектам федерации, притом что у большинства регионов уже сейчас огромные долги. В 2015 году до октября еще удавалось поддерживать ситуацию в состоянии, которое можно назвать «плохая стабильность». Дальше — либо удастся поддерживать это состояние, либо последует переход на еще более низкий уровень. Позитивных факторов, которые могли бы дать сколько-нибудь заметный рост региональным экономикам в ближайший год, — увы! — точно нет.
14 недотационных регионов

Перечень субъектов РФ, не являющихся в 2016 году получателями дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности

    Калужская область
    Ленинградская область
    Москва
    Московская область
    Ненецкий автономный округ
    Республика Татарстан
    Самарская область
    Санкт-Петербург
    Сахалинская область
    Свердловская область
    Тюменская область
    Ханты-Мансийский автономный округ — Югра
    Ямало-Ненецкий автономный округ
    Ярославская область

Источник: Министерство финансов РФ, приказ № 409 от 29.10.2015